varandej
•
Новороссийск. Часть 5: цемент и Шесхарис
Словно в пику слащавому курортному побережью, Новороссийск - город суровый. Причём - сразу в нескольких плоскостях. В природу суровость привносит норд-ост, порой превращающий субтропики в филиал Арктики (кадры я показывал в первой части о городе и Цемесской бухте). В историю - трагедии и подвиги двух войн, о которых напоминают мемориалы Малой земли и превращённый в осколки исторический центр. А в современность - рабочий дух крупнейшего в России порта, районам близ которого была посвящена прошлая часть. Но там мы гуляли у вершины бухты, а задним планом всего рассказа оставалась Восточная, исторически - Зацемесская, а в обиходе просто Та сторона с её пылящими трубами цементных заводов, мергельными карьерами на побитых норд-остом склонах Маркотхского хребта, всё теми же портовыми терминалами и монументами военных подвигов и трагедий.
Вот собственно в кадре через бухту - буквально всё перечисленное, а до кучи и весь техпроцесс производства цемента. Карьер, ободравший весь склон, внизу замкнут обогатительной фабрикой. У завода можно разглядеть два вида печей - вертикальные клинкерные, где из мергеля (богатой известняком глины) выпекается промежуточное сырьё, и горизонтальные вращающиеся печи до 200 метров длиной, где, проходя несколько зон с температурами от 200 до 1480 градусов на протяжении 2-4 часов клинкер спекается с гипсом. А параллельно - ведётся психологическая атака на европейцев: из всего этого выделяется неимоверное количество углекислого газа, из труб же валит не столько дым, сколько пыль, надёжно защищая город от нашествия курортников.
2
Строительным раствором люди скрепляли кирпичи или камни многие тысячи лет, и уже древние римляне, смешивая известь с пеплом Везувия, называли это цементом. Усовершенствовать раствор пытались многие, но наибольшего успеха в 1824 году достиг в домашних условиях каменщик Джозеф Аспдин из британского Портленда, по сути создавший тот материал, который называют цементом ныне. Открытие его осталось тогда почти не замеченным, "портландцемент" вяло использовался англичанами в частном строительстве, а потом кто-то догадался притащить его на Лондонскую промышленную выставку 1851 года... после которой новый материал начал захватывать мир. В Российской империи первый цементный завод открылся в 1856 году в городке Гродзец Царства Польского, следующий - десять лет спустя в Риге, а в 1870-м году заработали ещё два: в подмосковном Щурово (ныне в черте Коломны) и эстонской Кунде. К началу ХХ века в отрасли явно наметились два флагмана - Вольск на Волге (давал стране до 17% производства) и собственно Новороссийск (до 36%). Чо удивительно, пыльное производство здесь зародилось внутри другой отрасли - винной. Тут стоит вспомнить прошлую часть: особую роль в судьбе Цемесской бухты сыграли не армяне или греки, а... чехи. В 1868 году почти одновременно здесь обосновалось несколько сотен чешских крестьян из Австро-Венгрии, поставивших деревни Кирилловка и Мефодиевка, и уже не первый год живший в России сын богемского трактирщика Фёдор (Беджрих) Гейдук, приглашённый в Абрау-Дюрсо на должность главного агронома. В 1879 году, когда в здешнем порту развёл кипучую деятельность американец Гербет Тведль, намеревавшийся соорудить нефтезавод (см. прошлую часть), в гости к Гейдуку приехал однокашник Йозеф Кучера. Иначе - Осип Мартынович: к тому времени он уже 5 лет работал технологом в Щурово. И вот вышло классическое "придёшь на пляж, а там станки, станки..." - гуляя с другом по горам Маркотхского хребта, Кучера вдруг увидел нечто очень знакомое: мергель! Йозеф и Беджрих шли прямо по цементному сырью! И Кучера уехал, а Гейдук - остался, ну а работал он на Удельное ведомство, то есть - хозяйство даже не государства, а государя. Поэтому не стоит удивляться тому, что император уже в 1882 году подписал указ о создании "Общества Черноморского цементного производства".
3
Так что это не железная дорога принесла сюда индустрию, напротив - индустрия притянула железную дорогу. Которая, впрочем, принципиально расширила возможности: в начале ХХ века вокруг Новороссийска работала дюжина цемзаводов, а Маркотхский хребет густо опутали узкоколейки и бремберги. Преимуществами тут стало, во-первых, сырьё, из которого цемент получался самым качественным в России, а во-вторых - логистика: достаточно сказать, что хоть под эти задачи строился отдельный завод в Спасске-Дальнем, в итоге именно из новороссийского цемента строились крепости Владивостока и Порт-Артура. Позже цемесский цемент шёл на станции Московского метро, корпуса АЭС (включая чернобыльский Саркофаг), гигантские ГЭС Сибири, пусковые столы Байконура, телебашни от Останкинской до здешней... Основанный же в 1882 году первенец, - на прошлом кадре он ещё "Звезда", а на позапрошлом - уже "Пролетарий", - так и остался флагманом, и ещё в 1920-х был крупнейшим цемзаводом СССР. В наши дни весь "Новоросцемент", включающий 3 завода ("Пролетарий" в центре и мелькавшие в прошлой части "Победа Октября" на окраине и "Первомайский" в Верхнебаканском) производит в год 5,7 миллионов тонн продукции, то есть что-то около 9% общероссийского производства. Крупнейший цементный завод России с годовой мощностью в 11 миллионов тонн работает и вовсе где-то в Мордовии, в посёлке с неприметным названием Комсомольский, и относится к холдингу "Цемросс" (до 2023 - "Евроцемент"), держащему больше половины отрасли. Ну а в мировом масштабе... грязное и не слишком технологичное цементное производство мало что может сказать об уровне развития страны. 60% цемента на планете (2,2 миллиарда! тонн в год) делает Китай для своих бесконечных строек, на втором месте (320 млн. т.) - Индия, а ещё в пятёрке многолюдные Вьетнам и Египет, между которыми как-то затесались США (все по 80-90 млн. тонн). Россия со своими 57 миллионами тонн - в конце десятки, между Ираном и Бразилией. Ну а Восточная сторона Новороссийска - это фасад отечественного цемпрома...
3а
От Мефодиевки и Стандарта, которые я показывал в прошлой части, её отделяет Балка - большой и унылый район подгорного частного сектора. Прежде - Адамова балка, а изначально - балка Адамовича по владевшему тут землёй генералу. Ну а подгорное на "той стороне" всё - она представляет собой узкий карниз под Маркотхским хребтом, нанизанный на Сухумское шоссе. Последнее - само с историей: проложенное в 1891-96 годах, ещё оно называлось в народе Анненковским (по куратору стройки генералу Михаилу Анненкову) и просто Голодным шоссе, так как приток рабочих рук ему обеспечил Царь-голод. Оно же - родина первых в России автобусных маршрутов: частники уже в 1904 году завелись в Сочи, а в 1906 лично министр путей сообщения Михаил Хилков закупил 4 французских машины "Панар-Левассор" на линию Новороссийск - Геленджик, вскоре продлённую до Сухума. Наконец, в 1934 году по Восточной стороне начали курсировать трамваи... и конечно, напрашивается мысль, что их система была, как в Керчи или Севастополе, разрушена войной. Однако - нет: после войны так и не восстановили только линию на Западной стороне, пущенную буквально в последний год мира, а вот от Мефодиевки до "Пролетария" трамвай забегали вновь. Но и следующий подозреваемый, - охреневшие на откатах маршруточников чинуши(тм), - тоже не при чём: Новороссийский трамвай закрыли в 1969 году под предлогом замены троллейбусом. Да, и такое бывало...
4а.
На кадре выше - заводоуправление "Пролетария", не знаю, куда девшееся ныне. Как и конечно же цементная арка Миллионной бочки (1925), которая то ли на закрытой территории стоит, то ли просто мы её проглядели. Сухумское шоссе ныряет под транспортёр с силосным башням у моря - только в этих не зерно хранится, а цемент:
4.
Три трубы "Пролетария" доминируют над пространством:
5.
Вокруг, в пыли и шуме, ветшают здания, построенные вскоре после Великой Отечественной и Гражданской - обе войны почти обнулили завод.
6.
"Ничто не изменилось за эти три года. Дымные горы в отеках, оползнях, каменоломнях и скалах — такие же, как были и в детстве. Издали видны знакомые разработки по склонам, бремсберги в камнях и кустарниках, мосты и лифты в узких ущельях. И завод внизу — тот же: целый город из куполов, башен и цилиндрических крыш, и та же Уютная Колония по склону горы, над заводом, с чахлыми акациями и двориками в две квадратных сажени у каждого крыльца. Если войти в пролом бетонной стены, отделяющей заводскую территорию от городского предместья (была калитка, а теперь пролом), во второй казарме — квартира Глеба." - ещё одним продуктом "Звезды"/"Пролетария" стала литература соцреализма, советский жанр производственного романа, вехой которого стал жёсткий, даже тяжёлый "Цемент" Фёдора Гладкова, изданный в 1925 году. Город, в котором красноармеец Глеб Чумалов возвращает к жизни завод и слободку, там не называется, но пейзаж его знаком, да и волжский старообрядец Гладков, в 1910 году поселившийся на Кубани, Гражданскую войну пережил здесь. И даже Уютная Колония - вполне реальный район с другой стороны от завода, куда, впрочем, мы не дошли.
7.
Здесь же, к востоку от "Пролетария", среди пыльных пустых улиц и заброшенных зданий, примечателен Народный дом (1900), с 1979 года занятый музеем цементной промышленности:
8.
Я было хотел туда зайти, надеясь увидеть какое-нибудь архаичное оборудование и старые фото, но за такой же пыльной дверью сотрудницы встретили нас словами о том, что сегодня санитарный день. Так что полюбовавшись необычайно стильными перилами...
8а.
...продолжим путь.
9.
У шоссе - столь же стильные фонари на крыльце, оставшемся от чего-то монументального:
9а.
На бухте, в промзоне судоремонтного завода - конструктивистский корпус НоворЭС (1927-30), которая пережила войну, но как-то не вписалась в рынок:
10.
За ней видны места из 2-й части - многоэтажки Западной стороны и храм Петра и Февронии (2013-19) в бывшей Станичке, на краю Малой земли:
11.
А напротив встречает один из самых жутких памятников Великой Отечественной:
12.
И я, конечно, не про типовой танк на постаменте (1971) и даже не про огромную эпитафию на братской могиле:
13.
А про само здание - Дворец культуры цементников, торжественное открытие которого намечалось 22 июня 1941 года:
14.
После войны его сознательно не стали восстанавливать - на память о том, во что война превращает мирную жизнь. И на его стенах - следы пуль и снарядов, а внутри даже воронки, видимо от мин:
15.
Примерно те же сюжеты мы ежедневно наблюдаем в новостях из очередного Бахмута, Волчанска, Угледара... Да и я своим глазами видел такое на другой половине Донбасса в 2016 году. А знание об ужасах войны, давно доведённое до всехи каждого, уже давно не только не предотвращает войн, а напротив - разжигает их: ведь любую войну начинает противник, а значит и искать с ним компромисс - примерно как простить каннибала.
16.
Что же до новороссийского ДК, то как и ротонда в Воронеже, погодой и охотниками за металлоломом он на самом деле порушен не меньше, чем самой войной, которая оставила его вот в таком виде:
16а.
Он оказался буквально в эпицентре боёв за город, продлившихся, - в каждом посте пишу эту страшную цифру, - 393 дня. Началом обороны Новороссийска считается 19 августа 1942 года, а уже через месяц город был взят. Причём - взят с огромными потерями, особенно - среди союзных Гитлеру румын. Фашисты заняли Западную сторону, станцию, порт и промзону "Пролетария", чуть продвинувшись за Восточный мол. И примерно через полкилометра от руин ДК Сухумское шоссе, сперва нырнув под железнодорожный путепровод, уходит прямо под памятник "Рубеж обороны" (1978). Вот оно - Место, где был остановлен враг:
17.
И наверное, врага можно было остановить и где-нибудь ещё на серпантинах и перевалах побережья, однако... лучшая гавань на восточном берегу Чёрного моря дала бы Рейху совершенно новые возможности снабжения своих армий, летом и осенью 1942 года стремительно дошедших до Терека и перевалов в Абхазию. Судьба страны тогда висела на волоске так же, как в 1941 году в Подмосковье: чуть-чуть поднажать - и вот уже у вермахта есть нефть Баку и Грозного, а у Красной Армии - нет. Поэтому Цемесскую бухту ни в кое случае нельзя было отдать врагу... И вот два цемзавода превратились в крепости, а ложбина между ними - в пылающий рубеж. Расстрелянный вагон, которому не повезло оказаться в этой ложбине - ещё один свидетель тех боёв:
18.
И год держать рубеж - это подвиг, однако за последнее время я совершенно по-другому стал смотреть на само явление Стоявших Насмерть". Ведь если вдуматься, то насмерть-то стояли как раз-таки немцы, отбивая советские натиски с побережья и Малой земли. Сама динамика фронтов Великой Отечественной, число дней на условные 100 километров отступления и наступления, говорит о том, что даже на нашей земле враг сопротивлялся в среднем упорнее. Масштабом разрушений чаще впечатляют города на западных берегах рек, как Воронеж, Орёл, Днепропетровск или Нарва, тогда как на условно-восточных (лежавших по ходу наступления Красной Армии) берегах даже Смоленск, Псков, Калуга или Ростов-на-Дону выглядят гораздо целее. Быть может, то - европейская традиция, где отступать всегда некуда, а тыл противника совсем рядом и его легко деморализовать, последовательно уничтожая мирных жителей и культурные ценности. Русский метод войны - превращать в оружие само бескрайнее пространство, изматывая противника в бесконечных отступлениях и манёврах. Против Наполеона наша армия не упиралась по-настоящему, кажется, вообще нигде, кроме оставшихся в тылу врага крепостей. Против Гитлера - упиралась лишь в тех местах, где отступать было или физически некуда (Севастополь, Ленинград), или шаг назад мог стать последним перед разгромом страны - как в Сталинграде, Подмосковье или здесь. Так что слыша о Стоявших Насмерть, я думаю теперь каждый раз - а что именно было у них за спиной?
19.
Поэтому и "место, где был остановлен враг" - не такой уж частый жанр воинских монументов. Обычно, даже на Пулковских высотах или в Эльхотово, они ещё и довольно скромны. Что-то яркое и величественное я могу вспомнить разве что в Химках, на перевалах Кавказа (как собирательный образ в долине) и здесь.
20.
Впрочем, и здешний монумент - скорее, проекция Рубежа на дорогу, проходившую у подножья Сарайчика, как прозвали бойцы во главе с казахом Нурмаханом Турсунбековым бетонный бак, оказавшийся в октябре 1942 года буквально в 10-20 метрах от немецких позиций. Имея под рукой заводские склады с цементом, сапёры под началом Бориса Модина быстро превратили его в неприступный ДОТ, ставший ключевым узлом обороны. Он держал под прицелом дорогу, по ночам становился базой разведчиков, а порой модинцы ещё и делали подкопы к вражеским блиндажам и закладывали туда мины. Сарайчик продержался до конца обороны, а по её итогам стал братской могилой для погибших на переднем крае. Но цементные Модин и Турсунбеков так и глядят с площадки над Сарайчиком на участок шоссе, о который споткнулся немец.
21.
А по ту сторону Рубежа встречает и форт Красной Армии - цементный завод "Октябрь", основанный в 1898-99 годах как "Цепь". Тогда - конкуренты со "Звездой", в годы войны - враги с "Пролетарием", а при плановой экономике - коллеги в рамках одного промышленного комплекса.
22а.
Конечно же, старый завод война превратила в груды щебня, из которых он отстраивался с нуля. Причём - в несколько волн: например, силосы сданы в 1989 году.
22.
А большая часть цехов и печей - в конце 1970-х:
23.
Теперь тут в любом случае тишина - завод остановлен в 2014 году, но и 10 лет спустя его площадку не сносят. Для Западной стороны три пылящих трубы "Пролетария" и две погасших трубы "Октября" за бухтой остаются привычным задним планом:
24.
Сухумское шоссе здесь стиснуто промзонами, но со стороны бухты - отличные виды на порт:
25.
26.
Особенно впечатляет зерновой терминал:
27.
Стаями голубей, непрестанно клюющих зерно в кузовах (и вообще так отъевшихся на этом зерне, что я почти не помню в Новороссийске чаек!), и самим зерном, которое наметает, словно снег, на эстакаде.
28.
За наивным памятником портовикам Сухумское шоссе входит в самый дальний, самый колоритный и вместе с тем самый важный новороссийский район - Шесхарис:
29.
В 1870-х ещё не забыли слова, которыми называли здешние щели и горы их былые хозяева - черкесы-натухаевцы, с ещё в 19 веке перемешались чебсины, прежде донимавшее ещё татар и османов. Но в 1860-х, не смирившись с поражением, черкесы ушли в Турцию, а Черноморское побережье Кавказа начало заселяться с нуля. На Шесхарисе обосновался инженер Валериан Осинский, да и назвал своё имение звучным горским словом, к тому же значившим примерно - "на коне!". Взглянув на Абрау-Дюрсо и Мысхако, Осинский и у себя развёл виноградники тех же рейнских сортов рислинг и португизер, а в 1886 году впервые получил из них вино. Следующие полвека слово "Шесхарис" имело в России ассоциации вполне однозначные: виноградники и винодельни Осинского пережили и смерть своего основателя, и даже Гражданскую войну. А вот Великую Отечественную, выкорчеванные танковыми тракам и вырванные взрывами авиабомб - не пережили. Да и к причинам, почему их не стали возрождать, приложил когда-то руку сам Осинский: цементная пыль - к вину не лучшая добавка, а как инженер Валериан Андреевич участвовал в становлении цементных заводов. Теперешний Шесхарис, жители которого в 1970-х имели уникальную возможность потягивать "Пепси-Колу" местного розлива и слушать о своём районе песню группы "Shoking Blue", сочетает две, казалось бы, несовместимых грани - индустриальную и дачную:
30.
Вот например заводской парк имени Ленинского Комсомола с новенькой церковью Спиридона Тримифунтского, благоустроенный в 2015 году, начинался в 1913 под игривым названием Турецкий сад. Теперь он отделяет от шоссе заводскую слободку, и нетрудно представить, как на его лавочках (увы, на разных) пожилые Чумаловы, вспоминая опалённую юность, глядели на гуляющую заводскую молодёжь.
31.
Завод умер, но дома его слободки, по виду 1920-30-х, остались:
32.
Особенно внушительна многоэтажка на круто уходящей в гору Красноцементной улице:
33.
А атмосфера рабочей колонии ощущается и ныне. Вплоть до петухов, вспрыгивающих на изгородь с квохтаньем "это-то кто такой?!".
34.
Но глубже в зелени рабочих закоулков ещё лежат Графские развалины, как называли в народе то, что осталось от старинных дач. От имения Осинского сохранилась лишь его могила, теперь - на обочине одной из улиц (ссылка перед фото выше). Но ещё до революции имение успело и соседями обрасти. Вот например на задворках парка, на Просечной улице, можно набрести на развалины дачи Федота Медведева, топ-менеджера (как сказали бы сейчас) Владикавказской железной дороги:
35.
Дача сгорела где-то за полгода до нашей поездки, а заброшена, видимо, уже много лет:
36а.
Да и летом к ней ходить не лучшая идея - сквозь густую зелень видны отдельные детали:
36б.
Но не роскошный модерновый фасад, проёмы которого хоть и заложены теперь кирпичом, а вполне узнаются:
36в.
А вот дача Александра Щенсновича, сына ссыльного поляка из Архангельска, видна издалека:
37.
Того самого, который в 1892 году строил на Мефодиевке колоссальный элеватор Владикавказской железной дороги - пожалуй ярчайший промышленный памятник не то что Новороссийска, а всего Русского Юга. Своим творением он, видимо, и любовался с башни, но - любоваться предпочитал издалека:
38.
В 1920-х в даче был детский приют - возможно, тот, где умерла от голода Нюрка Чумалова, дочь Глеба и Дарьи, которые построили новый мир, но не нашли в нём места для своего счастья.
39.
Косогор за руинами дачи - отличная смотровая площадка. На западе - трубы "Октября" и лес портовых кранов, за которыми видны силуэты элеваторов:
40.
Как на ладони Рубеж Обороны. Это понимали, конечно, и немцы, а потому удивительно, что от дачи вообще что-то осталось:
41.
За бухтой отлично видна Малая земля с главным монументом (1982) у валов турецкой крепости Суджук-Кале. Отсюда явно велась огневая поддержка, и конечно же - прилетало в ответ:
42.
Левее тут же, на Шесхарисе, виден и военный порт. Второстепенный по отношению к Севастополю, по факту он существовал тут примерно столько же, сколько город. А вот де-юре статус военно-морской базы в Новороссийске то отменялся, то восстанавливался - последний раз в 1994 году. Особенно активно база строилась в начале 2010-х - и кто скажет теперь, для окончательной передачи Севастополя дружественной нейтральной Украине или как тыл неизбежной войны?
43.
А ещё левее виден на самом деле главный в Новороссийске терминал - наливной Шесхарис (1960-64), который и сделал этот порт (уже с 1920-х бывший среди лидеров) главным в Советском Союзе. К концу 1980-х один Шесхарис превосходил по грузообороту (34 млн. т.) Вентспилс или Одессу (2-й и 3-й порты страны соответственно), тогда как по твёрдым грузам Новороссийск был лишь 7-м (уступая, например, Мариуполю и едва превосходя ныне почти забытые Рени), а контейнерного терминала не имел вообще. Теперешний Новороссийск обрабатывает в год около миллиона контейнеров, но по их обороту уступает Петербургу и Владивостоку, и Петербургу по сухим грузам вообще. Так что всё то изобилие кранов даёт меньшие обороты, чем один-единственный причал под голым (для пожаробезопасности) склоном. Интересно, что нефть сюда поступает с той стороны хребта, по трубе от станции Грушевая, к которой ведёт тупикая 22-километровая ветка из Крымска. Там и автодорога сквозная есть... но, насколько я знаю, через промзону без спецпропуска не проедешь. Зато можно заехать на Андреевский перевал с руинами популярного советского ресторана "7 ветров" и фантастическим видом всего города и всей Цемесской бухты. А впереди - мыс Дооб с маяком (1876, 23м) у выхода из Цемесской бухты:
44.
Туда и мы направляемся, так что - спустимся к Сухумскому шоссе. Ближайшая к морю из Графских развалин была дачей Голицына (1901)... и нет, не того, который отлаживал Абрау-Дюрсо, но его современника из другой ветви древнего рода - Бориса Голицына. Он прославился как физик термодинамики, в 1902-06 годах разработав первый в мире сейсмограф, поставленный на горноспасательной станции в донецкой Макеевке.
45а.
Остов Голицынской дачи так и стоит с войны в глубинах военного порта, и в 2023-м, подойдя поближе, я понял, что заснять руины и не попасть в неприятности нет ни единого шанса. А вот в 2024-м я как джигит, метко и без второго шанса, сделал выстрел из окна маршрутки:
45.
В 2023-м заснял неподалёку автомагазин с вывесками из иной эпохи. Машин в Новороссийск тоже везут много, но как я понимаю - больше (до санкций) из Европы и Америки. Праворульки, заполонившие ныне Грузию с Абхазией, попадают туда скорее через Поти.
46а.
Сухумское шоссе продолжается дальше, и вскоре как-то резко вылетает за город:
46.
На фоне гор полуострова Абрау оно петляет над основаниями глубоких щелей - если качество асфальта в России за последние 10 лет подтянули, то строить мост или тоннель под каждую неровность, как в Китае или Турции, не научились ещё. Так что будем глядеть в щели, у которых - своя история. Вот здесь, например, лежит на дне заброшенный Бункер Брежнева - на самом деле, конечно, командный пункт Андрея Гречко и Сергея Горшкова, курировавший оборону остатков города и Малой земли. Брежнев тут служил политруком, но имел ли доступ в бункер - вопрос. Дальше лес над дорогой скрывает батарею Андрея Зубкова, официально - №394 (на день меньше, напомню, шли бои за город!), а в военном эпосе - "Новороссийский регулировщик", так как её орудия исправно поражали не то что корабли на входе в бухту, а технику на улицах города. Увы, во многом именно она уничтожила исторический центр, но то явно не вина её артиллеристов и тех, кто спускал им приказ. Немцы, конечно, пытались уничтожить батарею, и в самый "жаркий" свой день в апреле 1943 года она пережила 400 (!) вражеских самолётовылетов. Теперь там музей, судя по чужим фото - реально очень интересный, но в оба свои приезда я туда не успевал.
47.
А между Бункером Брежнева и Батареей Зубкова над дорогой преклонил колено хмурый Моряк Революции (1980):
48.
И скорбь его взгляда понятна, если знать, КУДА он глядит. На террасе перед ним мемориал "Погибаю, но не сдаюсь!". В Новороссийске, как и в Севастополе, есть памятник Затопленным Кораблям. Только - другой войны:
49.
В 1918 году Крым впервые был сдан Украине - точнее, сидевшей на германских штыках "державе" Павла Скоропадского. На кораблях в Севастополе были вскинуты жёлто-голубые флаги - то была уловка вице-адмирала Михаила Саблина, понимавшего, что немцам очень нужен флот. Но делиться флотом со своей марионеткой Второй Рейх не захотел, и вовремя сориентировавшись в ситуации, Саблин вновь поднял русские флаги и приказал кораблям идти в Новороссийск. Где к тому времени восставшие рабочие порта, станции, цемзаводов, элеваторов провозгласили Черноморскую советскую республику. Формально - независимую, так что судьбу кораблей решали по сути три разных силы: московские большевики, местные большевики и "белое" командование флота. Объединял их общий враг - немцы, которые вышли на Дон, подружились с Грузией и, главное, безраздельно господствовали на Чёрном море. Герман фон Эйхгорн потребовал немедленно вернуть корабли, что Лев Троцкий поддержал в открытой телеграмме. Но прислал он оставшемуся на кораблях за главного Александру Тихменеву и вторую, секретную телеграмму - немедленно, пока немцы не возьмут флот силой, затопить его в Цемесской бухте. Дальше пошли раздумья и совещания, и вот уже каждый матрос знал, ЧТО обсуждают на них. Началось дезертирство, многие корабли почти опустели, ну а финалом стал раскол: Тихменев принял решение уходить в Севастополь, справедливо надеясь, что дни Второго Рейха сочтены. Но командиры кораблей, лидером которых стал старлей Владимир Кукель с эсминца "Керчь", сочли, что не допустят такого позора. Тихменев оказался и прав, и не прав: 9 кораблей во главе с линкором "Воля", которые он увёл, от немцев быстро перешли англичанам и от них белым, а по итогам Гражданской войны остались во Франции и пошли на слом. Эсминец "Громкий" уже на выходе из бухты был потоплен своей командой, а оставшиеся в Новороссийске 10 военных кораблей во главе с линкором "Свободная Россия" (изначально - "Императрица Екатерина Великая") и 6 судов вспомфлота же не достались действительно никому. Помня опыт русско-японской войны, по итогам которой даже крейсер "Варяг" был поднят и стал японским кораблём "Соя", топить их астраханский большевик Фёдор Раскольников решил не просто напустив воды в трюмы, а в условиях, приближенных к боевым. В ночь на 19 июня (за два месяца до взятия Новороссийска белыми) "Керчь" поразила торпедами эсминец "Фидониси" и "Свободную Россию" (а сама была позже затоплена близ Туапсе), остальным кораблям взорвали машинные отделения. Да так качественно, что водолазы, изучив их остовы в 1930-х годах, заключили, что восстанавливать тут нечего. Лишь один корабль, - эсминец "Калиакрия", - в 1936 был возвращён в строй как "Дзержинский"; другие подняты и разделаны на металл, а "Свободная Россия" и "Громкий" так и лежат где-то в этой воде на глубине 42 метра.
50.
В проёме монумента - флаговый сигнал "Погибаю, но не сдаюсь!". Но в общем два героических затопления для одного флота - кажется, верный знак того, что море - не наша стихия.
51.
А впереди - бухточки с вертикальными пластами горных пород и Кабардинка под горой Дооб (452м). Туда и дальше по берегу отправимся в следующей части.
52.
Что же до Новороссийска, то... Не знаю, как читать, а рассказывать о нём мне было очень интересно, и более того - рассказать о нём я хотел давно. Если сравнивать город с романом, то написан он наверное не самым изящным слогом, зато - какой сюжет, сколько ярких характеров и неожиданных поворотов!
P.S.
Я вроде не враг, но дальше "Рубежа обороны" в свой первый приезд не продвинулся и наверстал это лишь спустя 14 лет. Так что вот для памяти - мои посты про Новорос 2009 года: Горы и море. || Западная сторона. || Восточная сторона.
ЧЕРНОМОРСКОЕ ПОБЕРЕЖЬЕ КАВКАЗА (2023-24)
Южные моря-2023. От Анапы до Адлера, а потому в Приазовье.
Абхазия-2024. И подход к ней вдоль побережья.
По ту сторону курортов. Общее о ЧПК.
Полуостров Абрау
Анапа. На руинах Горгиппии.
Анапа. Окраины, Сукко, Большой Утриш.
Абрау-Дюрсо.
Новороссийск. "Кутузов" и окрестности.
Новороссийск. Набережная и Малая Земля.
Новороссийск. Центр и утраты.
Побережье
Новороссийск. От порта до станции.
Новороссийск. Восточная сторона.
Геленджик.
Кабардинка, Джанхот, Прасковеевка.
Жане и её дольмены.
Архипо-Осиповка.
Джубга и Тенгинка
Агуй-Шапсуг и судьба черкесов.
Туапсе и окрестности.
Большой Сочи - будет позже.
7.
Здесь же, к востоку от "Пролетария", среди пыльных пустых улиц и заброшенных зданий, примечателен Народный дом (1900), с 1979 года занятый музеем цементной промышленности:
8.
Я было хотел туда зайти, надеясь увидеть какое-нибудь архаичное оборудование и старые фото, но за такой же пыльной дверью сотрудницы встретили нас словами о том, что сегодня санитарный день. Так что полюбовавшись необычайно стильными перилами...
8а.
...продолжим путь.
9.
У шоссе - столь же стильные фонари на крыльце, оставшемся от чего-то монументального:
9а.
На бухте, в промзоне судоремонтного завода - конструктивистский корпус НоворЭС (1927-30), которая пережила войну, но как-то не вписалась в рынок:
10.
За ней видны места из 2-й части - многоэтажки Западной стороны и храм Петра и Февронии (2013-19) в бывшей Станичке, на краю Малой земли:
11.
А напротив встречает один из самых жутких памятников Великой Отечественной:
12.
И я, конечно, не про типовой танк на постаменте (1971) и даже не про огромную эпитафию на братской могиле:
13.
А про само здание - Дворец культуры цементников, торжественное открытие которого намечалось 22 июня 1941 года:
14.
После войны его сознательно не стали восстанавливать - на память о том, во что война превращает мирную жизнь. И на его стенах - следы пуль и снарядов, а внутри даже воронки, видимо от мин:
15.
Примерно те же сюжеты мы ежедневно наблюдаем в новостях из очередного Бахмута, Волчанска, Угледара... Да и я своим глазами видел такое на другой половине Донбасса в 2016 году. А знание об ужасах войны, давно доведённое до всехи каждого, уже давно не только не предотвращает войн, а напротив - разжигает их: ведь любую войну начинает противник, а значит и искать с ним компромисс - примерно как простить каннибала.
16.
Что же до новороссийского ДК, то как и ротонда в Воронеже, погодой и охотниками за металлоломом он на самом деле порушен не меньше, чем самой войной, которая оставила его вот в таком виде:
16а.
Он оказался буквально в эпицентре боёв за город, продлившихся, - в каждом посте пишу эту страшную цифру, - 393 дня. Началом обороны Новороссийска считается 19 августа 1942 года, а уже через месяц город был взят. Причём - взят с огромными потерями, особенно - среди союзных Гитлеру румын. Фашисты заняли Западную сторону, станцию, порт и промзону "Пролетария", чуть продвинувшись за Восточный мол. И примерно через полкилометра от руин ДК Сухумское шоссе, сперва нырнув под железнодорожный путепровод, уходит прямо под памятник "Рубеж обороны" (1978). Вот оно - Место, где был остановлен враг:
17.
И наверное, врага можно было остановить и где-нибудь ещё на серпантинах и перевалах побережья, однако... лучшая гавань на восточном берегу Чёрного моря дала бы Рейху совершенно новые возможности снабжения своих армий, летом и осенью 1942 года стремительно дошедших до Терека и перевалов в Абхазию. Судьба страны тогда висела на волоске так же, как в 1941 году в Подмосковье: чуть-чуть поднажать - и вот уже у вермахта есть нефть Баку и Грозного, а у Красной Армии - нет. Поэтому Цемесскую бухту ни в кое случае нельзя было отдать врагу... И вот два цемзавода превратились в крепости, а ложбина между ними - в пылающий рубеж. Расстрелянный вагон, которому не повезло оказаться в этой ложбине - ещё один свидетель тех боёв:
18.
И год держать рубеж - это подвиг, однако за последнее время я совершенно по-другому стал смотреть на само явление Стоявших Насмерть". Ведь если вдуматься, то насмерть-то стояли как раз-таки немцы, отбивая советские натиски с побережья и Малой земли. Сама динамика фронтов Великой Отечественной, число дней на условные 100 километров отступления и наступления, говорит о том, что даже на нашей земле враг сопротивлялся в среднем упорнее. Масштабом разрушений чаще впечатляют города на западных берегах рек, как Воронеж, Орёл, Днепропетровск или Нарва, тогда как на условно-восточных (лежавших по ходу наступления Красной Армии) берегах даже Смоленск, Псков, Калуга или Ростов-на-Дону выглядят гораздо целее. Быть может, то - европейская традиция, где отступать всегда некуда, а тыл противника совсем рядом и его легко деморализовать, последовательно уничтожая мирных жителей и культурные ценности. Русский метод войны - превращать в оружие само бескрайнее пространство, изматывая противника в бесконечных отступлениях и манёврах. Против Наполеона наша армия не упиралась по-настоящему, кажется, вообще нигде, кроме оставшихся в тылу врага крепостей. Против Гитлера - упиралась лишь в тех местах, где отступать было или физически некуда (Севастополь, Ленинград), или шаг назад мог стать последним перед разгромом страны - как в Сталинграде, Подмосковье или здесь. Так что слыша о Стоявших Насмерть, я думаю теперь каждый раз - а что именно было у них за спиной?
19.
Поэтому и "место, где был остановлен враг" - не такой уж частый жанр воинских монументов. Обычно, даже на Пулковских высотах или в Эльхотово, они ещё и довольно скромны. Что-то яркое и величественное я могу вспомнить разве что в Химках, на перевалах Кавказа (как собирательный образ в долине) и здесь.
20.
Впрочем, и здешний монумент - скорее, проекция Рубежа на дорогу, проходившую у подножья Сарайчика, как прозвали бойцы во главе с казахом Нурмаханом Турсунбековым бетонный бак, оказавшийся в октябре 1942 года буквально в 10-20 метрах от немецких позиций. Имея под рукой заводские склады с цементом, сапёры под началом Бориса Модина быстро превратили его в неприступный ДОТ, ставший ключевым узлом обороны. Он держал под прицелом дорогу, по ночам становился базой разведчиков, а порой модинцы ещё и делали подкопы к вражеским блиндажам и закладывали туда мины. Сарайчик продержался до конца обороны, а по её итогам стал братской могилой для погибших на переднем крае. Но цементные Модин и Турсунбеков так и глядят с площадки над Сарайчиком на участок шоссе, о который споткнулся немец.
21.
А по ту сторону Рубежа встречает и форт Красной Армии - цементный завод "Октябрь", основанный в 1898-99 годах как "Цепь". Тогда - конкуренты со "Звездой", в годы войны - враги с "Пролетарием", а при плановой экономике - коллеги в рамках одного промышленного комплекса.
22а.
Конечно же, старый завод война превратила в груды щебня, из которых он отстраивался с нуля. Причём - в несколько волн: например, силосы сданы в 1989 году.
22.
А большая часть цехов и печей - в конце 1970-х:
23.
Теперь тут в любом случае тишина - завод остановлен в 2014 году, но и 10 лет спустя его площадку не сносят. Для Западной стороны три пылящих трубы "Пролетария" и две погасших трубы "Октября" за бухтой остаются привычным задним планом:
24.
Сухумское шоссе здесь стиснуто промзонами, но со стороны бухты - отличные виды на порт:
25.
26.
Особенно впечатляет зерновой терминал:
27.
Стаями голубей, непрестанно клюющих зерно в кузовах (и вообще так отъевшихся на этом зерне, что я почти не помню в Новороссийске чаек!), и самим зерном, которое наметает, словно снег, на эстакаде.
28.
За наивным памятником портовикам Сухумское шоссе входит в самый дальний, самый колоритный и вместе с тем самый важный новороссийский район - Шесхарис:
29.
В 1870-х ещё не забыли слова, которыми называли здешние щели и горы их былые хозяева - черкесы-натухаевцы, с ещё в 19 веке перемешались чебсины, прежде донимавшее ещё татар и османов. Но в 1860-х, не смирившись с поражением, черкесы ушли в Турцию, а Черноморское побережье Кавказа начало заселяться с нуля. На Шесхарисе обосновался инженер Валериан Осинский, да и назвал своё имение звучным горским словом, к тому же значившим примерно - "на коне!". Взглянув на Абрау-Дюрсо и Мысхако, Осинский и у себя развёл виноградники тех же рейнских сортов рислинг и португизер, а в 1886 году впервые получил из них вино. Следующие полвека слово "Шесхарис" имело в России ассоциации вполне однозначные: виноградники и винодельни Осинского пережили и смерть своего основателя, и даже Гражданскую войну. А вот Великую Отечественную, выкорчеванные танковыми тракам и вырванные взрывами авиабомб - не пережили. Да и к причинам, почему их не стали возрождать, приложил когда-то руку сам Осинский: цементная пыль - к вину не лучшая добавка, а как инженер Валериан Андреевич участвовал в становлении цементных заводов. Теперешний Шесхарис, жители которого в 1970-х имели уникальную возможность потягивать "Пепси-Колу" местного розлива и слушать о своём районе песню группы "Shoking Blue", сочетает две, казалось бы, несовместимых грани - индустриальную и дачную:
30.
Вот например заводской парк имени Ленинского Комсомола с новенькой церковью Спиридона Тримифунтского, благоустроенный в 2015 году, начинался в 1913 под игривым названием Турецкий сад. Теперь он отделяет от шоссе заводскую слободку, и нетрудно представить, как на его лавочках (увы, на разных) пожилые Чумаловы, вспоминая опалённую юность, глядели на гуляющую заводскую молодёжь.
31.
Завод умер, но дома его слободки, по виду 1920-30-х, остались:
32.
Особенно внушительна многоэтажка на круто уходящей в гору Красноцементной улице:
33.
А атмосфера рабочей колонии ощущается и ныне. Вплоть до петухов, вспрыгивающих на изгородь с квохтаньем "это-то кто такой?!".
34.
Но глубже в зелени рабочих закоулков ещё лежат Графские развалины, как называли в народе то, что осталось от старинных дач. От имения Осинского сохранилась лишь его могила, теперь - на обочине одной из улиц (ссылка перед фото выше). Но ещё до революции имение успело и соседями обрасти. Вот например на задворках парка, на Просечной улице, можно набрести на развалины дачи Федота Медведева, топ-менеджера (как сказали бы сейчас) Владикавказской железной дороги:
35.
Дача сгорела где-то за полгода до нашей поездки, а заброшена, видимо, уже много лет:
36а.
Да и летом к ней ходить не лучшая идея - сквозь густую зелень видны отдельные детали:
36б.
Но не роскошный модерновый фасад, проёмы которого хоть и заложены теперь кирпичом, а вполне узнаются:
36в.
А вот дача Александра Щенсновича, сына ссыльного поляка из Архангельска, видна издалека:
37.
Того самого, который в 1892 году строил на Мефодиевке колоссальный элеватор Владикавказской железной дороги - пожалуй ярчайший промышленный памятник не то что Новороссийска, а всего Русского Юга. Своим творением он, видимо, и любовался с башни, но - любоваться предпочитал издалека:
38.
В 1920-х в даче был детский приют - возможно, тот, где умерла от голода Нюрка Чумалова, дочь Глеба и Дарьи, которые построили новый мир, но не нашли в нём места для своего счастья.
39.
Косогор за руинами дачи - отличная смотровая площадка. На западе - трубы "Октября" и лес портовых кранов, за которыми видны силуэты элеваторов:
40.
Как на ладони Рубеж Обороны. Это понимали, конечно, и немцы, а потому удивительно, что от дачи вообще что-то осталось:
41.
За бухтой отлично видна Малая земля с главным монументом (1982) у валов турецкой крепости Суджук-Кале. Отсюда явно велась огневая поддержка, и конечно же - прилетало в ответ:
42.
Левее тут же, на Шесхарисе, виден и военный порт. Второстепенный по отношению к Севастополю, по факту он существовал тут примерно столько же, сколько город. А вот де-юре статус военно-морской базы в Новороссийске то отменялся, то восстанавливался - последний раз в 1994 году. Особенно активно база строилась в начале 2010-х - и кто скажет теперь, для окончательной передачи Севастополя дружественной нейтральной Украине или как тыл неизбежной войны?
43.
А ещё левее виден на самом деле главный в Новороссийске терминал - наливной Шесхарис (1960-64), который и сделал этот порт (уже с 1920-х бывший среди лидеров) главным в Советском Союзе. К концу 1980-х один Шесхарис превосходил по грузообороту (34 млн. т.) Вентспилс или Одессу (2-й и 3-й порты страны соответственно), тогда как по твёрдым грузам Новороссийск был лишь 7-м (уступая, например, Мариуполю и едва превосходя ныне почти забытые Рени), а контейнерного терминала не имел вообще. Теперешний Новороссийск обрабатывает в год около миллиона контейнеров, но по их обороту уступает Петербургу и Владивостоку, и Петербургу по сухим грузам вообще. Так что всё то изобилие кранов даёт меньшие обороты, чем один-единственный причал под голым (для пожаробезопасности) склоном. Интересно, что нефть сюда поступает с той стороны хребта, по трубе от станции Грушевая, к которой ведёт тупикая 22-километровая ветка из Крымска. Там и автодорога сквозная есть... но, насколько я знаю, через промзону без спецпропуска не проедешь. Зато можно заехать на Андреевский перевал с руинами популярного советского ресторана "7 ветров" и фантастическим видом всего города и всей Цемесской бухты. А впереди - мыс Дооб с маяком (1876, 23м) у выхода из Цемесской бухты:
44.
Туда и мы направляемся, так что - спустимся к Сухумскому шоссе. Ближайшая к морю из Графских развалин была дачей Голицына (1901)... и нет, не того, который отлаживал Абрау-Дюрсо, но его современника из другой ветви древнего рода - Бориса Голицына. Он прославился как физик термодинамики, в 1902-06 годах разработав первый в мире сейсмограф, поставленный на горноспасательной станции в донецкой Макеевке.
45а.
Остов Голицынской дачи так и стоит с войны в глубинах военного порта, и в 2023-м, подойдя поближе, я понял, что заснять руины и не попасть в неприятности нет ни единого шанса. А вот в 2024-м я как джигит, метко и без второго шанса, сделал выстрел из окна маршрутки:
45.
В 2023-м заснял неподалёку автомагазин с вывесками из иной эпохи. Машин в Новороссийск тоже везут много, но как я понимаю - больше (до санкций) из Европы и Америки. Праворульки, заполонившие ныне Грузию с Абхазией, попадают туда скорее через Поти.
46а.
Сухумское шоссе продолжается дальше, и вскоре как-то резко вылетает за город:
46.
На фоне гор полуострова Абрау оно петляет над основаниями глубоких щелей - если качество асфальта в России за последние 10 лет подтянули, то строить мост или тоннель под каждую неровность, как в Китае или Турции, не научились ещё. Так что будем глядеть в щели, у которых - своя история. Вот здесь, например, лежит на дне заброшенный Бункер Брежнева - на самом деле, конечно, командный пункт Андрея Гречко и Сергея Горшкова, курировавший оборону остатков города и Малой земли. Брежнев тут служил политруком, но имел ли доступ в бункер - вопрос. Дальше лес над дорогой скрывает батарею Андрея Зубкова, официально - №394 (на день меньше, напомню, шли бои за город!), а в военном эпосе - "Новороссийский регулировщик", так как её орудия исправно поражали не то что корабли на входе в бухту, а технику на улицах города. Увы, во многом именно она уничтожила исторический центр, но то явно не вина её артиллеристов и тех, кто спускал им приказ. Немцы, конечно, пытались уничтожить батарею, и в самый "жаркий" свой день в апреле 1943 года она пережила 400 (!) вражеских самолётовылетов. Теперь там музей, судя по чужим фото - реально очень интересный, но в оба свои приезда я туда не успевал.
47.
А между Бункером Брежнева и Батареей Зубкова над дорогой преклонил колено хмурый Моряк Революции (1980):
48.
И скорбь его взгляда понятна, если знать, КУДА он глядит. На террасе перед ним мемориал "Погибаю, но не сдаюсь!". В Новороссийске, как и в Севастополе, есть памятник Затопленным Кораблям. Только - другой войны:
49.
В 1918 году Крым впервые был сдан Украине - точнее, сидевшей на германских штыках "державе" Павла Скоропадского. На кораблях в Севастополе были вскинуты жёлто-голубые флаги - то была уловка вице-адмирала Михаила Саблина, понимавшего, что немцам очень нужен флот. Но делиться флотом со своей марионеткой Второй Рейх не захотел, и вовремя сориентировавшись в ситуации, Саблин вновь поднял русские флаги и приказал кораблям идти в Новороссийск. Где к тому времени восставшие рабочие порта, станции, цемзаводов, элеваторов провозгласили Черноморскую советскую республику. Формально - независимую, так что судьбу кораблей решали по сути три разных силы: московские большевики, местные большевики и "белое" командование флота. Объединял их общий враг - немцы, которые вышли на Дон, подружились с Грузией и, главное, безраздельно господствовали на Чёрном море. Герман фон Эйхгорн потребовал немедленно вернуть корабли, что Лев Троцкий поддержал в открытой телеграмме. Но прислал он оставшемуся на кораблях за главного Александру Тихменеву и вторую, секретную телеграмму - немедленно, пока немцы не возьмут флот силой, затопить его в Цемесской бухте. Дальше пошли раздумья и совещания, и вот уже каждый матрос знал, ЧТО обсуждают на них. Началось дезертирство, многие корабли почти опустели, ну а финалом стал раскол: Тихменев принял решение уходить в Севастополь, справедливо надеясь, что дни Второго Рейха сочтены. Но командиры кораблей, лидером которых стал старлей Владимир Кукель с эсминца "Керчь", сочли, что не допустят такого позора. Тихменев оказался и прав, и не прав: 9 кораблей во главе с линкором "Воля", которые он увёл, от немцев быстро перешли англичанам и от них белым, а по итогам Гражданской войны остались во Франции и пошли на слом. Эсминец "Громкий" уже на выходе из бухты был потоплен своей командой, а оставшиеся в Новороссийске 10 военных кораблей во главе с линкором "Свободная Россия" (изначально - "Императрица Екатерина Великая") и 6 судов вспомфлота же не достались действительно никому. Помня опыт русско-японской войны, по итогам которой даже крейсер "Варяг" был поднят и стал японским кораблём "Соя", топить их астраханский большевик Фёдор Раскольников решил не просто напустив воды в трюмы, а в условиях, приближенных к боевым. В ночь на 19 июня (за два месяца до взятия Новороссийска белыми) "Керчь" поразила торпедами эсминец "Фидониси" и "Свободную Россию" (а сама была позже затоплена близ Туапсе), остальным кораблям взорвали машинные отделения. Да так качественно, что водолазы, изучив их остовы в 1930-х годах, заключили, что восстанавливать тут нечего. Лишь один корабль, - эсминец "Калиакрия", - в 1936 был возвращён в строй как "Дзержинский"; другие подняты и разделаны на металл, а "Свободная Россия" и "Громкий" так и лежат где-то в этой воде на глубине 42 метра.
50.
В проёме монумента - флаговый сигнал "Погибаю, но не сдаюсь!". Но в общем два героических затопления для одного флота - кажется, верный знак того, что море - не наша стихия.
51.
А впереди - бухточки с вертикальными пластами горных пород и Кабардинка под горой Дооб (452м). Туда и дальше по берегу отправимся в следующей части.
52.
Что же до Новороссийска, то... Не знаю, как читать, а рассказывать о нём мне было очень интересно, и более того - рассказать о нём я хотел давно. Если сравнивать город с романом, то написан он наверное не самым изящным слогом, зато - какой сюжет, сколько ярких характеров и неожиданных поворотов!
P.S.
Я вроде не враг, но дальше "Рубежа обороны" в свой первый приезд не продвинулся и наверстал это лишь спустя 14 лет. Так что вот для памяти - мои посты про Новорос 2009 года: Горы и море. || Западная сторона. || Восточная сторона.
ЧЕРНОМОРСКОЕ ПОБЕРЕЖЬЕ КАВКАЗА (2023-24)
Южные моря-2023. От Анапы до Адлера, а потому в Приазовье.
Абхазия-2024. И подход к ней вдоль побережья.
По ту сторону курортов. Общее о ЧПК.
Полуостров Абрау
Анапа. На руинах Горгиппии.
Анапа. Окраины, Сукко, Большой Утриш.
Абрау-Дюрсо.
Новороссийск. "Кутузов" и окрестности.
Новороссийск. Набережная и Малая Земля.
Новороссийск. Центр и утраты.
Побережье
Новороссийск. От порта до станции.
Новороссийск. Восточная сторона.
Геленджик.
Кабардинка, Джанхот, Прасковеевка.
Жане и её дольмены.
Архипо-Осиповка.
Джубга и Тенгинка
Агуй-Шапсуг и судьба черкесов.
Туапсе и окрестности.
Большой Сочи - будет позже.