Тридцать лет тому назад.
"Если ехать дальше – по Садовой к Невскому – там впереди Публичная библиотека, книжное место, где в девяностые я прятался от либеральных реформ" (Андрей Аствацатуров, "Не кормите и не трогайте пеликанов").
Обильно посмеявшись над этой фразой, задался вопросом, интересно, сколько людей на свете увидят в этой фразе не скромное обаяние интеллигентского юмора, а короткую и остроумную - оче6нь точную! - формулировку собственного жизненного опыта? Библиотека, в которой прячешься от девяностых. Уверен, что таких людей не десятки тысяч, интересно, их сотни или все-таки тысячи?
Когда я учился в университете в конце восьмидесятых, в библиотеках особенно не сидел, предпочитая всякие тусовки и сгустки молодежного образа жизни. А вот в самом конце обучения (года с 1992-го) и в сами девяностые насиделся в библиотеках, можно сказать, что не вылазил. Думаю, примерно 80 процентов того, что в моей голове, и примерно половина того, что как-то используется в лекциях, было прочитано мною именно в разгар "замечательных" рыночных и демократических реформ в России.
Это феерическое переживание. Люблю о нем вспоминать. Выходишь из библиотеки, начитавшихся какого-нибудь Мишеля Фуко или совершенно безумного пересказа "Анти-Эдипа" Ж. Делеза в виде убогой брошюрки из позорной бумаги (говорили, что это пересказ М. Рыклина), а вокруг сплошные девяностые. До небес. Только река Ангара разделяет эти плотные девяностые пополам искрящимся на солнце разрезом (библиотека Иркутского государственного университета располагалась в одном из лучших мест в Иркутске, в бывшей резиденции генерал-губернатора - на набережной Ангары).
Обильно посмеявшись над этой фразой, задался вопросом, интересно, сколько людей на свете увидят в этой фразе не скромное обаяние интеллигентского юмора, а короткую и остроумную - оче6нь точную! - формулировку собственного жизненного опыта? Библиотека, в которой прячешься от девяностых. Уверен, что таких людей не десятки тысяч, интересно, их сотни или все-таки тысячи?
Когда я учился в университете в конце восьмидесятых, в библиотеках особенно не сидел, предпочитая всякие тусовки и сгустки молодежного образа жизни. А вот в самом конце обучения (года с 1992-го) и в сами девяностые насиделся в библиотеках, можно сказать, что не вылазил. Думаю, примерно 80 процентов того, что в моей голове, и примерно половина того, что как-то используется в лекциях, было прочитано мною именно в разгар "замечательных" рыночных и демократических реформ в России.
Это феерическое переживание. Люблю о нем вспоминать. Выходишь из библиотеки, начитавшихся какого-нибудь Мишеля Фуко или совершенно безумного пересказа "Анти-Эдипа" Ж. Делеза в виде убогой брошюрки из позорной бумаги (говорили, что это пересказ М. Рыклина), а вокруг сплошные девяностые. До небес. Только река Ангара разделяет эти плотные девяностые пополам искрящимся на солнце разрезом (библиотека Иркутского государственного университета располагалась в одном из лучших мест в Иркутске, в бывшей резиденции генерал-губернатора - на набережной Ангары).